Новое столетие началось стремительно и неспокойно для царских властей. Как известно, в 1898 году в Минске произошел первый съезд Российской социал-демократической рабочей партии. В начале 1902 года возникла партия социалистов-революционеров (эсеров), а в сентябре 1902 г. – «Польская социалистическая партия в Литве», которая действовала на территории и Западной Беларуси. В декабре 1903 года в Вильно произошел первый съезд Белорусской социалистической громады. В 1904 году в Минске началось издание демократической газеты «Северо-Западный край»…

Многие жители Мотоля, как уже говорилось ранее, часто были в близких и дальних дорогах, зарабатывая себе на жизнь, и поэтому все новости, что слышали и видели, привозили в родные места. Да и далеко ходить не надо было. В 1905 году рабочие совсем близкого Пинска выступили не только с экономическими, но и с политическими требованиями к власти. В городе существовала и организация РСДРП.

Требования пинского пролетариата были понятными и близкими крестьянам окрестных деревень. «Кровавая неделя» в Петербурге 9 января 1905 года, которой началась первая буржуазно-демократическая революция в России, подбросила в костер крестьянского недовольства немало горючего материала. И он особенно ярко вспыхнул после Октябрьской всероссийской политической стачки. Почти во всех деревнях, расположенных около Мотоля: Молодове, Ополе. Замошье, Лядовичах и других – начинаются выступления против помещиков. Крестьяне захватывают землю и имущество, сжигают имения, требуют экономических и политических свобод.

Гродненский губернатор доносил телеграммою от 12 декабря 1905 года виленскому генерал-губернатору: «Аграрное движение в Гродненской губернии, начавшись в Пружанском, в настоящее время охватило и Кобринский повет… такие случаи уже имели место в имениях Молодово, Одрыжин, Баландичи и Замошье и вообще в раене, близком к имению Иваново. По слухах, крестьяне имеют намерение действовать более решительно».

Ответ на все требования царское правительство видело в одном и давно знакомом – в силе войск, которые и посылаются во все «горячие» места. Обычно все заканчивалось кровавой расправой над крестьянами. Например, 30 декабря 1905 года в деревнях Ополь и Лядовичи было убито 5 и тяжело ранено 7 человек, многие арестованы.

Начались волнения и в Мотоле. Особенно мешали жизни людей те запреты, которые не давали возможности даже спокойно ловить рыбу в местном озере. Правда, часть его арендовал у церкви заозерский помещик Юргенсон и местный богач по фамилии Колодный. Терпение мотолян в конце концов закончилось. Однажды они порезали рыболовные сетки владельцев и начали свободно ловить рыбу. До свобода эта продолжалась недолго: быстро власти вызвали на помощь полицию, и многим активным участникам этой акции пришлось покинуть родную деревню, прячась от ареста.

Выступления крестьян в Мотоле, Молодове, Замошьи, других окрестных деревнях чаще всего были стихийными, не очень организованными, и поэтому властям удавалось быстро их подавлять. Да и опыта продолжительной, открытой борьбы у крестьян не было. Что же, первая буржуазно-демократическая революция в России на то и была первой, чтобы завязать «узелки на память», которые понадобятся в будущих революционных событиях.Постепенно волна крестьянских выступлений заметно стихла. Но не совсем. Недаром в декабре 1906 года виленский генерал-губернатор Кривицкий покидает Пружанский и Кобринский поветы на положении усиленной охраны термином на один год.

В это же время произошло еще одно важное событие, непосредственно связанное с жизнью крестьян. Начала проводиться Столыпинская аграрная реформа.Главный смысл задумки был достаточно простым: волевым методом перевести полуфеодальное сельское хозяйство на капиталистические рейки, сделать ставку на хозяев-хуторян. Что же, здравый смысл в этом, как мы видим сейчас, был. Но купить хорошую землю могли далеко не все. В том числе и в Мотоле. Жителей в местечке становилось все больше, а земли – все меньше. Лучшую скупили более богатые хозяева. Те, кто и так денег имел немного, еще более отдалились от «богатырей» по своему материальному положению.

Перебиваясь с хлеба на воду год-второй, все более мотолян должны были прощаться с родными местами. В поисках гарантированного куска хлеба направлялись люди в дальние края: Соединенные штаты Америки, Аргентину, другие страны Серерной и Южной Америки. Трудные отъезды: многие же знали, что домой вернуться уже не суждено. А что сделаешь? Где искать выход?

Трагические времена принес август 1914-го: началась первая всемирная война. Беларусь стала ареной военных действий. Русские войска отступали: до войны они были слабо подготовленными почти во всех – не только материальных отношениях.

Быстро фронт вплотную приблизился и к Мотолю. Способные к военной службе мужчины были мобилизованы, воевали. А что делать остальным? Вопрос, как говориться, риторический. Большинство людей на милосердие кайзеровских солдат не надеялись, и поэтому и сотни жителей и Мотоля, и окрестных деревень с нехитрым своим пожитком, малыми детьми, двинулись на восток – дальше от войны и от ее ужасов. Часть мотолян, правда, отойти далеко от дома не осмелились и искали спасения в недалеких Споровских болотах.

В сентябре 1915 года немецкие войска уже хозяйствовали в Мотоле – издевались над малочисленным населением, грабили дома, забирали оставшихся в местечке коней, другую живность. Фронт надолго установился на линии Двинск – Поставы – Барановичи - Пинск. В окрестностях Мотоля он проходил по Огинскому каналу. Это, считай, как раз вплотную к Споровским болотам, где прятались многие жители Мотоля и окрестных деревень, спасаясь от военной опасности.

И спасались, надеясь не только на царскую армию, но и на себя. Во всяком случае в конце 1916 – начале 1917 г. на территории Пинского и Кобринского поветов активно действовали против кайзеровских войск и партизанские отряды. Этой борьбе содействовала в этой местности и близость линии фронта, а значит, определенная помощь регулярной армии – оружием, провиантом, советами профессиональных военных.

Но война есть война. Гибли люди не только от пуль. Тиф, другие болезни, отсутствие медицинской помощи косили людей не меньше, чем оружие. К тому же стали доходить слухи о непростом положении всей царской армии, солдатских волнениях, недовольства и т.д. Безвыходность грустного 1916 года, к слову, выразительно видна и в дневниковых записях известного русского поэта Александра Блока, который в это время служил совсем недалеко от мотоля – в деревне Лопатино под Пинском. Он кратко, но выразительно сравнил положение и армии и настроение в ней с туманной, серой погодой в полесских болотах. Видно, так оно и было.